Стыд над Волгой

Под Самарой прошел очередной фестиваль под открытым небом «Рок над Волгой», а в нашем центре состоялась группа «Стыд и Вина». Впечатления и мысли о прошедших событиях соединились в одной статье.

«В этом году фестиваль посетило 307 тыс. человек, что подтвердило статус «Рока над Волгой» как самого крупного фестиваля не только России, но и всей Европы. Программа фестиваля этого года сплошь состояла из рок-звезд высочайшего уровня, каждый из этих артистов и коллективов легко собирает самые большие залы и стадионы. Мощность звука на сцене составила 2,1 МВт (для сравнения: рев большого турбореактивного самолета – 105 Вт)! Порядок на фестивале охраняли около 3 тыс. полицейских и 700 сотрудников ЧОП. За помощью обратились около 200 человек, их травмы ограничились мелкими ушибами и порезами. В целом впечатление от фестиваля у всех любителей российской рок-музыки можно выразить фразой, которую прокричал со сцены солист группы «Король и Шут» Михаил Горшенев: «Москва, пригнись, Волга гуляет!». И мощный рев огромной многотысячной толпы был ему ответом». http://www.rocknadvolgoi.ru/news/66/

Впечатление от живого контакта с песнями любимых исполнителей соединилось с чувством стыда. Стыд шел со сцены от разрисованных масками и татуировками исполнителей, проглядывал в улыбке ведущего, оправдывающегося за опоздание, звучал в словах песен…. Сколько раз нужно было повторить слова «х..» или «зае..л», отзывающиеся многотысячным эхом, чтобы, наконец-то потерять стыд? Сколько слушателям нужно было выпить пива, чтобы начать обнажаться, показывая белые после зимы дряблые тела.

Однозначно, что стыда и желания избавиться от него в толпе было много больше, чем на сцене. И мне, кажется, стало понятно, почему люди начинают прыгать и взбрасывать вверх пальцы. Их толкает и подбрасывает стыд. А когда зажимаешь в себе это движение, и стыд не проходит по туловищу вверх, начинает неожиданно сильно болеть поясница. Стыд становится ощутим физически.

В психологии стыдом называют болезненное состояние осознания своей базовой дефективности как человеческого существа. От чувства вины, с которым стыд порой путают, он отличается большей физической включенностью. Это не я СДЕЛАЛ что-то плохое, а Я плохой и потому уже не важно, что сделал. Мне стыдно за то, что у меня есть тело, лицо, голос и просто, что я существую.

Стыд как мощное физическое событие сопровождается сильной телесной реакцией пристыженного: лицо вспыхивает, глаза опускаются вниз, в животе бурчит, колени слабеют. Человек чувствует себя так, будто его видят насквозь во всем его несовершенстве, в разоблаченной уязвимости и полной беззащитности. Он может чувствовать, что сжался и уменьшился в размерах, превращаясь в ничтожество. Его недостатки чудовищно преувеличиваются, но парализованный стыдом он не может сбежать и даже пошевелиться.

Никто не может вынести это состояние хоть какое-то продолжительное время, и поэтому, живя с этим чувством, мы так мало знаем о нем и редко замечаем его в себе. Но зато мы каждый день и повсеместно и в самих себе сталкиваемся с большим количеством способов психологической защиты от стыда. И порой мы хотели бы что-то изменить, но не знаем, что именно нам следует сделать, чтобы почувствовать себя хорошо. Мы отрицаем стыд, угрожающий чувству собственного достоинства и не понимаем что делать, потому что не видим стыда - действительного источника проблемы.

Защиты от стыда

Психологические защиты чем-то напоминают костюм противохимической или противорадиационной защиты. С одной стороны он реально помогает, но с другой очень сильно ограничивает. Психологические защиты применительно к стыду спасают самоуважение, но одновременно отнимают много сил, деформируют характер и меняют тело. Перечислю лишь некоторые самые яркие формы психологической защиты от стыда, которые выделяют разные авторы. Это отрицание, уход, перфекционизм, высокомерие, бесстыдство и ярость. Люди с пищевой зависимостью используют эти защиты с двумя целями: защититься от стыда и уменьшить осознание существующих проблем.

Отрицание. Отрицание стыда является причиной, по которой многие даже не знают о нем, и не определяют свои состояния как стыд. Сутью отрицания является самообман, а следствием – бессознательное вытеснение часов, дней, месяцев и даже лет своей жизни, связанных со стыдом. Многие люди, например, очень плохо (схематично) помнят свои детские и подростковые годы при том, что это период с наилучшими способностями памяти. Чувство стыда является главной причиной многих зависимыми состояниями, в том числе и широко распространенной пищевой зависимости. Дискомфортное чувство стыда отрицается (заедается), а увеличение лишнего веса усиливает стыд и закрепляет потребность в отрицании. В итоге большинство толстяков уходят в полное отрицание и предпочитают избавление от лишнего веса путем диет, фитнеса, массажа, косметологии, хирургии, то есть способов исключающих необходимость познания своих чувств. Родители, отрицая стыд, ведут детей к эндокринологам с просьбой убрать у них случившуюся болезнь, к которой они родители не причастны. Стыд, условно вычеркнутый из жизни родителей, становится частью детей, которые вынуждены слушать стыдящие послания от старших. Получая стыд по наследству, дети не способны отказаться от него и начинают жить непрожитую жизнь их родителей (К.Г. Юнг), «заразившись» их стыдом. 

Уход. Когда кто-то прибегает к этой форме защиты от стыда он ведет себя как человек, оказавшийся на сцене перед публикой и стремящийся покинуть ее. Некоторым даже снятся такие сны. Проявления ухода в бодрствовании это увеличение физической дистанции, опускание глаз, отворачивание лица, избегание разговора на определенные темы. За отказом от помощи и убеганием из ситуации, где тебе могут помочь, также чаще всего стоит стыд. Убегание и желание держаться в стороне, стремление слиться с фоном и быть незаметным, болезненная скромность, прекращение эмоциональных контактов может стать привычной моделью поведения человека из-за страха, что другим станут заметны его недостатки. Ценой убегания может быть и отказ от благодарности со стороны окружающих. Убегающий может сформировать концепцию соей полной некомпетентности и бестолковости, доказывая другим, что он глуп и с него «нечего взять». «Ну что вы хотите с блондинки?», говорит вполне здравомыслящая женщина. Подчас убегание от общения с людьми и от своего стыда приводит к избыточному общению с пищей, набору веса и устойчивому ощущению себя как жертвы, как недостойного и ни на что не способного человека. 

Перфекционизм. Стыдящийся человек не дает себе права на ошибку, он должен избегать расслабления, чтобы никто не увидел его истинной сущности и не догадался, что он может чего-то стыдиться. Желание никогда не допускать ошибок превращается в привычный перфекционизм – «страсть к совершенству» (М. Вудман). Идеальные жены и безупречные матери, домохозяйки, в доме которых все блестит, работники, соответствующие высоким стандартам, аккуратисты в одежде и во всем внешнем облике до последней волосинки на голове все это будущие толстые, безуспешно худеющие или люди с постоянными претензиями к своему телу. Любой перфекционист живет под угрозой позора, поскольку поздно или рано всем станет заметно, что настоящий он гораздо хуже, чем кажется. В действительности это просто человек с чрезмерным чувством стыда, боящийся отвержения и переживший его на каких-то очень ранних периодах своей жизни.

Высокомерие и гордыня. Также широко распространенный способ защититься от стыда через явные самопреувеличение, раздутость, снобизм и барство, святошество и морализаторство, подчеркнутая интеллигентность или аристократизм, демонстрирующие превосходство над другими. Это может быть просто покровительственное восприятие других людей как более слабых и нуждающихся в постоянной опеке, как менее компетентных и нуждающихся в контроле, как больных и нуждающихся в лечении... Высокомерие и защита от стыда может переживаться как внутреннее и трудно объяснимое препятствия к тому, чтобы обращаться за помощью и просить. Следствием этой защиты может быть потеря интимности, которая может быть только между равными, а также много других межличностных проблем, которые не устранимы пока человек не осознает свое поведение как способ защиты от чувства стыда. Нередко успех в снижении веса приводит не к психологическому выздоровлению, а лишь к усилению данной защиты от стыда. В свою очередь набор веса сопровождает период в жизни человека, когда «жизнь наладилась» и он наконец-то достиг определенной высоты и прикрылся от стыда социальным положением. Но его лишний вес продолжает напоминать, что что-то по-прежнему неладно, а выпячивание своего статуса, цепляние за него выдает наличие подспудного чувства стыда.

Эксгибиционизм. Поведение, привлекающее повышенное внимание к себе и кажущееся в сущности бесстыдством. Собственно бесстыдство это именно то, что человек и хочет доказать себе через других. Такой механизм защиты проявляется и у тонких и у толстых. Красные стринги на чреслах Сергея Шнурова, клоунские наряды и разрисованные лица, эпатаж, подчеркнутая грубость и маты просто кричат, что на самом деле очень стыдно. Но говорить об этом не нужно, поскольку все уже в апогее бесстыдства. Так ведут себя пьяные, становясь развязными и требующими к себе внимания. Так ведут себя толстые, выставляя напоказ свое тело, так ведут себя тяжело больные, демонстрирующие болезни и нищие на паперти, показывающие свои язвы. Но все это ничуть не страшно, потому что настоящим страхом является страх отверженного человека: «Сегодня кому то говорят до свидания, завтра скажут прощай навсегда, заалеет сердечная рана» (Кино). Быть обычным в таком случае означает утратить к себе внимание и равноценно отвержению. Это пугает вероятностью остаться наедине со своим ужасным чувством чрезмерного стыда. Также как пьющий ожидает своего пьяного состояния как звездного часа, так и переедающий бахвалится что может съесть неприлично много и становится душой компании, показывая отсутствие смущения. Что угодно, лишь бы не остаться в одиночестве. Но любой праздник лишь отодвигает стыд, который возвращается и требует «продолжения торжества».

Ярость. Проявлением повышенной уязвимости является ярость. Стать страшным в своем гневе, злобно одергивать других, контратаковать даже когда не нападают, начинать разговор с крика и заводиться с пвсе это предостережение окружающим, сигнал ко мне не приближаться. Так ведет себя раненый зверь. В нашем случае кровоточащей раной является стыд, и любое нейтральное замечание может приводить к неадекватной по силе реакции. И это тоже психологическая защита от болезненного чувства стыда - нарисовать на своем лице пугающую маску дьявола и спрятать за ней стыдящегося человека. У брутальных рокеров металлистов, бравирующих грубостью, у толстяков с хроническим раздражением в характере очень уязвимая детская душа, переполненная чувством стыда.

Чрезмерный стыд, полученный в детстве никогда, то есть, абсолютно никогда (!) не связан с чем-либо плохим, что мог бы совершить маленький ребенок. Ни один ребенок не бывает плохим, дети беззащитны и святы. Стыд, который можно получить еще не научившись говорить, всегда связан только с тем, что говорят ребенку его самые близкие люди и с тем, что они делают с ним.

«Москва пригнись, Волга гуляет» 

Некоторые жители Самары, как и других провинциальных городов, стыдятся, что они не москвичи. В свою очередь Москва (конечно, не вся) стыдиться, что она не Париж или Нью-Йорк. И такое может быть, только в одном случае: если душа человека наполнена чрезмерным стыдом за свою малую родину, за свой род и за своих родителей. Стыд, возникший как в эффекте бабочки может зарониться только одним сказанным или несказанным словом, всего то одним прикосновением к детскому телу, из-за которого ребенок почувствует себя плохо и «поймет», что он плохой, никчемный, отверженный и не может жить не пользуясь спасительными психологическими защитами. 

Сложно делать обобщения, но судя по распространенным у нас масштабным социально-культурным защитам, уровень стыда в России по сравнению с другими крупными государствами просто зашкаливает. Об этом можно судить по самозабвенному пьянству мужчин и безграничной жертвенности российских женщин, по так называемой широте русской души, вмещающей и Бога и Дьявола, по унизительной российской государственности, по тоске о добром царе и вере в особую миссию Святой Руси. И, конечно, по особенным российским песням, в которых много стыда и желания, чтобы было не стыдно.

«Я хочу дожить, хочу увидеть время, когда эти песни станут не нужны» - пел в конце 80-х Александр Башлачов. Его надежда умерла вместе с ним, а мы, пережив 90-е, нулевые и 10-е мы видим, что стыда меньше не стало. И значит, рок будет жить, призывая новые ряды молодого поколения и спасая их от стыда лирикой Гребенщикова, матами Шнурова, православием Кинчева и любовью к своей малой родине Растеряева. 

И на фестивалях под децибелами музыки и декалитрами пива можно будет отреагировать (или даже пережить) то, что чувствуешь, но не знаешь, как назвать.

Умеренный здоровый стыд

К счастью от стыда невозможно избавиться полностью. Мы наделены лишь психологическими защитами от него, но не способами уничтожения. Стыд был, есть и останется. Можно лишь поставить под сомнение его иррациональную силу над нами, осознавая его происхождение. И постепенно освобождаясь от чрезмерного стыда, можно будет почувствовать себя обычным человеком, лишенным и недочеловеческой дефективности и сверхчеловеческой святости. При этом оставить себе обычный человеческий стыд, с которым можно жить не защищаясь.

Умеренный стыд дискомфортен, но в нем присутствует великая сила. Он постоянно напоминает нам, что можно становится лучше, развивать свои достоинства и законную гордость. Но, даже работая над собой, мы способны лишь постепенно и медленно, шаг за шагом отказываться от психологических защит и двигаться от чрезмерного стыда к обычному.

Возможно, об это писал в свое время А.П. Чехов : «молодой человек, сын крепостного, бывший лавочник, гимназист и студент, воспитанный на чинопочитании, целовании поповских рук, поклонении чужим мыслям... выдавливает из себя по каплям раба и как он, проснувшись в одно прекрасное утро, чувствует, что в его жилах течет уже не рабская кровь, а настоящая человеческая».

Освобождение от пищевой зависимости в самом серьезном варианте это по сути та же задача высвобождения себя из рабства. И если не через музыку и опенэйеры, то тогда благодаря осознанию следующих важных моментов:

1. Я принадлежу к человеческому роду. Точно также как тот гадкий утенок принадлежал к роду красивых белых птиц, которые были не ангелы, а обычные земные птицы. Точно также и я не enfant terrible (ужасный ребенок) и не ангельское создание, что бы мне ни говорили, как бы ко мне не относились и чтобы со мной не делали в детстве. Я обычный человек и принадлежу к  тому или иному человеческому сообществу, к своей группе. Мой стыд уменьшается сам собой, когда я делаю, что-то для этого сообщества, получаю уважение других и занимаю свое место в их жизни. Попросту говоря, когда у меня есть друзья, которых я уважаю и, которые уважают меня.

2. Смирение и осознание ограниченности своих возможностей и скромность, являющаяся прививкой как от презрения к себе, так и от перфекционизма. Мне достаточно быть просто достаточно хорошей матерью, женой, сотрудницей и вовсе не обязательно быть совершенной. Я не требую совершенства и от своего тела, мне достаточно, когда оно просто чувствует себя хорошо и достаточно привлекательно для некоторых людей.

3. Развитие автономности и личной независимости. Это помогает справиться с избытком стыдливости и одновременно освобождает от потребности в похвале за все, что я делаю, освобождает от угодливости и льстивости. Автономность означает, что я могу оставаться наедине со своим стыдом, причем регулярно и при этом чувствовать, что он не разрушает меня. Более того, я всегда ориентируюсь на свой стыд. Например, не ем лишнего не потому, что это чужое и меня накажут, не потому, что это вредное или запрещенное, а потому что мне будет стыдно перед собой за то, что я ем что попало и как попало. Я личность, у меня есть достоинство и поэтому я не ем говно даже когда на меня никто не смотрит.

4. Переживание стыда ведет к появлению хороших желаний, формированию мастерства, компетентности и реалистических целей. А достижение этих целей позволяет чувствовать реалистическую гордость. Что бы при этом не случилось со мной, чего бы я не лишился, эта моя гордость остается со мной, до тех пор, пока я не откажусь от нее, не разменяю по мелочам или не потеряю.

Воспринимайте указанный перечень как самый общий путеводитель в процессе изживания чрезмерного стыда и освобождения от пищевой зависимости. Большинство из нас выросших в России выросли в окружении, провоцирующим стыд и такая работа полезна и толстым и тонким и начинающим снижать вес, и уже снизившим его.

Что же касается рока, будь он хоть над Волгой, хоть над Днепром, хоть над Амазонкой, он реально приносит временное облегчение и может быть отдушиной от чрезмерного стыда. Рок прекрасно выражает и «работает» с этим трудным чувством, но он не заменит необходимости осознанного переведения чрезмерного стыда в умеренный. Слушайте рок, пока не состарились, и пока остаются незавершенные дела в области стыда. Не слушайте попсу – это пошло и стыдно.

© Сергей Дрёмов