Садо-мазо сказки Корнея Чуковского

Как воспитать ребенка садо-мазохистом и подготовить его к жизни?

- Прежде всего, развивайте свои собственные садо-мазохистические установки, выписывайте свой садо-мазохистический сценарий жизни, страдайте, спасайте, жертвуйте и станьте своему ребенку примером.
- Отвергайте, не интересуйтесь чувствами ребенка, игнорируйте базовую потребность в привязанности, стыдите, вините, контролируйте и наказывайте.
- Читайте ему сказки Корнея Чуковского, на которых уже выросло несколько поколений детей, ваши родители и прародители. Обязательные для прочтения: «Муха – Цокотуха», «Тараканище», «Федорино горе», «Мойдодыр», «Айболит» и «Бармалей».

Отзыв благодарного родителя из интернета:

Корней Чуковский - мой личный чародей. Когда мои противные потомки вопят, орут, плачут, истерят, ноют, пищат, повизгивают, причитывают, голосят, горлопанят, не хотят или наоборот хотят есть/спать/пить/играть… на помощь мне приходит Чуковский: я шпарю его с любого места в любом состоянии. Муха-Цокотуха, Федора Егоровна, немытый мальчик, непослушные Таня с Ваней, добрый доктор Айболит, медведь-крокодилоборец, бесчисленные букашки-милашки, и ещё сонмы и сонмы героев выручают меня в любой ситуации.

Кто знаком с творчеством К. Чуковского согласится, что даже диснеевские двумерные ведьмы, мыши и коты выглядят плоско и безобидно по сравнению с персонажами его книг для детей от 2-х до 5-и.

Чтобы понимать причины наполненности сказок Чуковского мрачными и трагическими образами нужно знать его биографию и хоть какое-то представлять те времена.

Все, что может сделать автор это писать из себя - облечь в форму и спроецировать на бумагу свой жизненный опыт и свои чувства. В первую очередь тот опыт и чувства, которые относятся к детству – «влить в эту риторику опять кусок своей души, сделать ее для себя понятной и близкой…» (К.И. Чуковский «Дни моей жизни»). Этим занимаются и талантливые, и посредственные писатели с разной степенью художественности выражая себя.

Про таких как К. Чуковский говорят «человек, который сделал себя сам», но это не более чем расхожая фраза. Основное в структуре его характера определилось особенностями рождения, детством и юностью. Вся жизнь К. Чуковского была связана со страданиями и жертвенностью, а его чувствительная и отзывчивая к чужим трудностям натура определяется как характер с мазохистическими и депрессивными чертами. Это данность как цвет волос и конституция. Вместе с тем он был целеустремленным, высокообразованным, отмеченным разносторонним дарованием и действительно любящим детей. Он оказался единственным из всех советских писателей, кто поздравил Пастернака с присуждением Нобелевской премии, кто защищал перед властью Бродского, восхищенно отзывался о Солженицыне. Мазохистичность и жертвенность вполне сочетаются с порядочностью и отвагой.

Мать Николая Васильевича Корнейчукова была полтавской крестьянкой, работавшая прислугой у родителя будущего писателя. Незаконнорожденный мальчик Коля никогда не имел ни отчества, ни фамилии. Был сыном человека, которого никогда не знал и который никогда не интересовался его существованием. Отец оставил их, и мать переехала в Одессу. Там мальчик был отдан в гимназию, но в пятом классе его отчислили из-за низкого происхождения.

Из дневника К. Чуковского:

А в документах страшные слова: сын крестьянки, девицы такой-то. Я этих документов до того боялся, что сам никогда их не читал. Страшно было увидеть глазами эти слова. Помню, каким позорным клеймом, издевательством показался мне аттестат Маруси-сестры, лучшей ученицы нашей Епархиальной школы, в этом аттестате написано: дочь крестьянки Мария (без отчества) Корнейчукова — оказала отличные успехи. Я и сейчас помню, что это отсутствие отчества сделало ту строчку, где вписывается ими и знание ученицы, короче, чем ей полагалось, чем было у других, и что пронзило меня стыдом. «Мы - не как все люди, мы хуже, мы самые низкие» - и когда дети говорили о своих отцах, дедах я только краснел, мялся, лгал, путал. У меня ведь никогда не было такой роскоши, как отец или хотя бы дед. Эта тогдашняя ложь, эта путаница и есть источник всех моих фальшей и лжей дальнейшего периода. Теперь, когда мне попадает любое мое письмо к кому бы то ни было я вижу: это письмо незаконнорожденного, «байструка». Все мои письма (за исключением некоторых писем к жене), все письма ко всем — фальшивы, фальцетны, неискренни — именно от этого. Раздребежжилась моя «честность с собою» еще в молодости. Особенно мучительно было мне в 16–17 лет, когда молодых людей начинают вместо простого имени называть именем-отчеством. Помню, как клоунски я просил всех даже при первом знакомстве — уже усатый — «зовите меня просто Колей», «а я Коля» и т. д. Это казалось шутовством, но это была боль. И отсюда завелась привычка мешать боль, шутовство и ложь — никогда не показывать людям себя, — отсюда, отсюда пошло все остальное. Это я понял только теперь.

Отчество «Васильевич» Николай получил от крестного отца. С начала литературной деятельности Корнейчуков, тяготившийся незаконнорожденностью, использовал псевдоним «Корней Чуковский», к которому позже присоединилось фиктивное отчество — «Иванович». После революции сочетание «Корней Иванович Чуковский» стало его настоящим именем, отчеством и фамилией.

Постоянное стремление справиться с чувством вины и неполноценности, одиночество сироты, нуждающейся в людях, потребность в признании формировали жертвенность, стоицизм и привычку много работать. Никто лучше самого К. Чуковского не опишет его переживаний, в которых детский опыт отверженности сталкивался с окружающей реальностью.

«Он оценивал каждый день: что сделано? Мало, мало! Он писал: «О, какой труд - ничего не делать». И в его долгой жизни светлым видением встает не молодость, а старость. Ему всегда мешали. Не только цензура. «Страшно чувствую свою неприкаянность. Я — без гнезда, без друзей, без своих и чужих. Вначале эта позиция казалась мне победной, а сейчас она означает только сиротство и тоску. В журналах и газетах — везде меня бранят, как чужого. И мне не больно, что бранят, а больно, что чужой».
Одним из мучений, преследовавшим его с детства является бессонница, обнажающая неустранимое чувство одиночества и отдельности своего Я.
«Пишу два раза в неделю, остальное съедает бессонница». Кто не знает пушкинских стихов о бессоннице:
Я понять тебя хочу,
Смысла я в тебе ищу.
…В неспанье ужасно то, что остаешься в собственном обществе дольше, чем тебе это надо. Страшно надоедаешь себе - и отсюда тяга к смерти: задушить этого постылого собеседника — затуманить, погасить. Страшно жаждешь погашения своего я. У меня этой ночью дошло до отчаяния. Неужели я так-таки никогда не кончусь… Сегодня дошло до того, что я бил себя кулаком по черепу! Бил до синяков — дурацкий череп, переменить бы — о! о! о!» (В. Каверин «Дневник Чуковского»).

В возрасте 19-и лет, на пороге большой творческой жизни Чуковский пишет следующее:

Друг мой, я не хочу пренебрежения. Слишком жгуче, слишком остро прочувствовал я — и теперь я заработал себе право быть вялым и бесцветным. За это презирать меня нечего. Да и ты, кто бы ты, человек XX столетия, ни был - ты цветистостью богат не будешь. Душа твоя будет иметь больше граней, чем моя, стало быть, больше будет приближаться к кругу. А круги все друг на дружку похожи. Ты и за это будешь презирать меня.

Умер К.И. Чуковский в возрасте 87-и лет всенародно любимым писателем. Многие детские сказочники, а также художники - иллюстраторы их произведений живут дольше обычных людей. 

Это кратко о человеке, жизнь которого вызывает сочувствие к перенесенным надломам и восхищение его жертвенным мужеством. Если можно восхищаться мазохизмом в отдельном человеке, то это как раз тот случай. Но в коллективном плане Корней Чуковский, помноженный на миллионные тиражи стал неотъемлемой часть т.н. скреп национального характера.

______________________

«Чем больше знаю я людей, тем больше нравятся собаки»
______________________

Начало творческой биографии открывает детская повесть «Собачье царство» (1912 г.). В ней отражено мироощущение беззащитного перед жестоким миром сироты, подвергаемого пыткам и формирование мазохистического характера.

Шура и Юра были злые мальчишки. Жил у них пес Полкан. Они мучили и дразнили его. Привяжут к хвосту бумажку, подожгут ее спичкой, хвост у него загорится, ему больно, он плачет, визжит, а они смотрят на него, и смеются над ним и бросают в него снежками, и обливают его холодной водой. Такие нехорошие злые мальчишки! А то запрягут его в санки, усядутся на санках вдвоем и требуют, чтобы он возил их по улице. Ему тяжело, он устал, еле дышит, вот-вот упадет, а они погоняют его и хлещут его длинным кнутом. Трудно жилось Полкану! Но он был терпеливый и добрый и прощал этих жестоких мальчишек.

Из садистического окружения К. Чуковский выводит Полкана в Собачье царство, где его обидчики оказываются в ужасном городе Кусилай и получают по заслугам.

Чёрные стражники поклонились царю и сказали: — Вот, ваше собачье величество, это те самые злодеи-мальчишки, которых вы приказали представить пред ваши светлые очи. — Р-р-р-р-р! — ответил царь Уляляй и оскалил свои острые зубы. «Сейчас он разорвет нас на части!» — подумали в ужасе Шура и Юра. — Отпустите нас домой! — закричали они. — Мы будем хорошие, добрые и не станем никого обижать. — Я вам не верю! — сказал Уляляй. — Вы глупые и злые грубияны, и вам весело мучить собак. Оставайтесь же у нас в Собачьем царстве, покуда не станете добрей и умней! И вот набросились чёрные огромные псы на Шуру и Юру, схватили их зубами и потащили куда-то. Долго волокли они мальчиков по каменистой дороге и наконец впихнули в какую-то будку. То была собачья конура. Мальчики пытались убежать, но псы надели на них тугие ошейники и посадили их на железную цепь. Цепь была очень короткая, и вспомнили Шура и Юра, что и у Полкана там, дома, на родине, тоже была короткая цепь. Ни на шаг от будки они не могли отойти. Они упали на грязную солому и заплакали. Долго не могли они заснуть, но когда наконец заснули, — им приснилось шоколадное мороженое. Как будто они обедают с папой и мамой и к обеду у них сладкий компот и мороженое. Но когда они проснулись, они нашли у себя на соломе только вонючие, гнилые объедки, кости какой-то рыбы, яичную скорлупу и твёрдую как камень корку хлеба.
…Барбоска хлещет их кнутом: — Н-но, лодыри! Вставайте! Бегите! Я вам покажу, как бездельничать! Заплакали бедные пленники, а кругом столпились десятки собак: мопсы, бульдоги, сенбернары, таксы, пудели, овчарки, дворняги, легавые, борзые и гончие. Важная болонка Жужу посмотрела на них и сказала: — Так им и нужно, негодным мальчишкам!

Прежние садисты в собачьем царстве превращаются в жертв, а добрый Полкан, который потом станет у Чуковского доктором Айболитом, сразу и с удовольствием прощает обидчиков.

Полкан прибежал и, не сказав ни слова, взглянул на детей. — Можешь ты простить этих мальчиков? — спросил Уляляй Восемнадцатый. — Они говорят, что уж больше не будут обижать и дразнить собак. — С удовольствием, — ответил Полкан и засмеялся от радости. — Я верю, что они станут добрыми, потому что здесь, в нашем царстве, ты дал им хороший урок! — Ну что ж! — сказал царь. — Ступайте! Видите, какой он добряк, ваш Полкан. Он гораздо добрее вас.

Прежняя жертва насилия Полкан демонстрирует моральный триумф мазохиста – он лучше мучителей - и получает заслуженную страданиями хорошую жизнь.

...И стали они очень добрые, — не только к собакам, но и к кошкам, и к воробьям, и к утятам. Потому что: а вдруг есть кошачье царство? И утиное? И воробьиное? И как им сделалось весело: они кормили Полкана, ласкали его, и резвились… Собачий царь Уляляй Восемнадцатый очень доволен ими.

Рассказ выстроен в русле садо-мазохистической динамики со сменой ролей садирующих и страдающих. Но самое примечательное в этом произведении - это «справедливая» отцовская фигура. Равный богу Царь Уляляйа карает грешников и милует раскаявшихся. 

Фантазия об отсутствующем отце защитнике, спасителе и причиняющем страдания еще не раз будет появляться в сочинениях писателя.

____________________________________

«Этот мир придуман не нами, этот мир придуман не мной»
____________________________________

В 1921 году когда страна проваливается в голодные времена, Чуковский пишет детское стихотворение «Тараканище» про апокалипсис, в котором все погибли. Матери не в силах спасти своих детей и «убиваются».

Виной всему тараканище - мелкое насекомое и воплощение всего плохого. Когда плохое склевывает воробей обнаруживается проблема с материнскими объектами - слониха, луна, болото:

Вот и стал Таракан
победителем,
И лесов и полей повелителем.
Покорилися звери усатому.
(Чтоб ему провалиться,
проклятому!)

А он между ними похаживает,
Золоченое брюхо поглаживает:
" Принесите-ка мне, звери,
ваших детушек,
Я сегодня их за ужином
скушаю!

Да и какая же мать
Согласится отдать
Своего дорогого ребенка -
Медвежонка, волчонка, слоненка,-
Чтобы несытое чучело
Бедную крошку
замучило!

Плачут они, убиваются,
С малышами навеки
прощаются.

…

А слониха-щеголиха
Так отплясывает лихо,
Что румяная луна
В небе задрожала
И на бедного слона
Кубарем упала.

Вот была потом забота -
За луной нырять в болото
И гвоздями к небесам приколачивать!

Оставь надежду всяк сюда входящий. Страдания сироты в отличие от депрессии оставляют надежду на воссоединение с любящим объектом. Но только не в этом стихотворении. Матери здесь «навеки прощаются» с детьми и не оставляют им надежды на соединение с отцом.

Слова, с помощью которых раскрывается тема стихотворения представляют его апокалиптическим с зашкаливающим уровнем агрессии и ужасом больших взрослых животных, не способных защититься и защитить детенышей.

задрожали, в обморок упали
от испуга скушали друг друга
мы зубами, мы клыками, мы копытами его
выходите из берлоги и врага на рога
шкура дорога
сидят и дрожат
забилися схоронилися
зубы стучат, уши дрожат
чтоб ему провалиться проклятому
детушек за ужином скушаю
воют, рыдают, ревут, клянут
убиваются, навеки прощаются
румяная луна в небе задрожала
гвоздями к небесам приколачивать

Делирий бывает не только у алкоголиков, но и у голодающих. Каждый за себя, Бог против всех и этот мир не для того, чтобы в нем рождались дети. Последующие произведения Чуковского уже не столь катастрофичны, но также сохраняют авторский стиль.

___________________

«Изнасилование на именинах»
____________________

Молодая, назойливая, не очень опрятная, легкомысленная, помышляющая как и многие ее сверстницы о развлечениях и удачном замужестве девушка бесцельно блуждает по полю и находит деньги. В силу молодости и влекомая тягой к развлечениям она решает организовывать праздник для друзей и подруг. Деньги есть, хочется любви и радости.

Когда все гости в сборе и уже навеселе прямо на их глазах девушку злодейски насилует старый педофил (?), собственный отец (?), негативный материнский анимус (?), садист – психопат, почему-то оказавшийся на вечеринке. Как и во многих произведениях Чуковского звучит тема предательства со стороны тех, кто совсем недавно был так мил и приятен. Подробно и в деталях описывается садистический акт из фильмов ужасов про маньяков.

А злодей-то не шутит,
Руки-ноги он Мухе верёвками крутит,
Зубы острые в самое сердце вонзает
И кровь у неё выпивает.

Муха криком кричит,
Надрывается,
А злодей молчит,
Ухмыляется.

По чистой случайности - «вдруг откуда-то» появляется фигура спасителя, который убивает убийцу, хотя и не вполне бескорыстно. Возбужденный боем и видом жертвы герой испытывает к ней влечение, не дожидаясь ответного слова, «берет и ведет», что вполне укладывается в канву садо-мазохистического повествования. Кто девушку спасает, тот ее и имеет.

Я злодея зарубил,
Я тебя освободил
И теперь, душа-девица,
На тебе хочу жениться!

Тема насилия, несчастных случаев, сиротства, жертвенности и спасительства в полном объеме раскрывается в двух последующих произведениях К. Чуковского.

___________________

«Айболит против Бармалея»
____________________

Переживания автора расщепляется на два полюса, две антагонистические фигуры, воплощающие мазохистическое и садистическое начала.

Идею положительного героя Чуковский заимствует из английской истории про доктора медицины Дулиттла, который любит животных, не очень любит людей и, потеряв клиентуру становится ветеринаром. Он отправляется на черный континент, населенный аборигенами, пострадавшими от английской колонизации и принимает удар за грехи своих соотечественников на себя.

История оказывается созвучна строю мышления Чуковского, он усиливает мазохистический акцент, напрямую связывает образ своего доктора с болью и называет его Айболитом. В отличие от английского прототипа Айболит Чуковского это воплощенный христианский идеал и архетип раненного целителя. Он страдает, сострадает и лечит всех невзирая на лица и морды. Его пациентами становятся крестьяне, рыбаки, пастухи и дровосеки, а также животные, птицы, рыбы и даже насекомые.

В личной жизни, доктор одинок и холост. Маму и жену ему заменяет сварливая сестра, которая ненавидит пациентов доктора и его самого. За это в конце истории она отправляется в изгнание на необитаемый остров. Зловредное материнское начало на радость детям удаляется из рассказа. Но тема притеснения и страдания все же должна быть раскрыта.

Жил-был доктор. Он был добрый. Звали его Айболит. И была у него злая сестра, которую звали Варвара.
Со всех сторон к доктору приходили лечиться больные пастухи, больные рыбаки, дровосеки, крестьяне, и каждому давал он лекарство, и каждый сразу становился здоров».

В отличие от волшебных сказок, авторская сказка Чуковского не раскрывает роль негативного персонажа. Она - Варвара, нечто варварское и до цивилизационное, которое надо вытеснить и забыть.

Из-за этого противного Крокодила многие люди боятся приходить к тебе в дом. Приходят одни бедняки, и ты не берёшь у них платы, и мы теперь так обеднели, что нам не на что купить себе хлеба.
— Не нужно мне денег, — отвечал Айболит. — Мне и без денег отлично. Звери накормят и меня и тебя.
Варвара сказала правду: доктор остался без хлеба. Три дня он сидел голодный. У него не было денег.
Звери, которые жили у доктора, увидели, что ему нечего есть, и стали его кормить. Сова Бумба и свинка Хрю-Хрю устроили во дворе огород: свинка рылом копала грядки, и Бумба сажала картошку. Корова каждый день утром и вечером стала угощать доктора своим молоком. Курица несла ему яйца.
И все стали заботиться о докторе. Собака Авва подметала полы. Таня и Ваня вместе с обезьяной Чичи носили ему воду из колодца. Доктор был очень доволен.
А собака Авва лизнула его в щёку и сказала:
— Абузо, мабузо, бах!
На зверином языке это значит: «Мы никогда не покинем тебя и будем тебе верными товарищами».

Взрослые узнают доктора Айболита как бессребреника и альтруиста, практически святого, дети видят в нем свое отражение - человека, который пропадет, если за ним не будут ухаживать и перестанут кормить. Мы видим в нем идеального мазохиста, который получил вознаграждение за страдания.

Миссия доктора расширяется на другой континент, до жителей которого которого доходит слава целителя.

-Если вы не поедете в Африку, все обезьяны умрут.
- Ах, сказал доктор, - я с радостью поехал бы в Африку! Я люблю обезьян, и мне жаль, что они больны. Но у меня нет корабля. Ведь чтобы поехать в Африку, нужно иметь корабль.

Не проблема, своим подвижничеством доктор уже заслужил корабль. Вылеченный им капитан отдает свой единственный корабль, оставаясь временно безработным. Спаситель и жертва едины навек.

И у себя дома, и в Африке мы видим, что доктор Айболит устает, устает, устает. Но для жертвенной натуры спасителя это не важно. Количество больных увеличивается, они стонут и плачут. Вместе с этим растет слава доктора и чем больше известность, тем больше усталости. Сестра Варвара, Бармалей, морские бури, кораблекрушение, плохие хищные звери, у которых тоже болеют дети и которые вынуждены встать на сторону Айболита. Жизнь доктора это сплошная череда бед и побед добра над злом.

Смотрим подзаголовки истории:

Друзья помогают доктору
Доктор в беде
Новые беды и радости
Беда за бедой
Новое горе и новая радость
Доктор спасен

Не болеет, не плачет и не просит помощи лишь воплощение зла, главный оппонент доктора и теневая часть писателя - злой разбойник Бармалей. В итоге Бармалея поглощает еще большее зло.

Вдруг на поверхности моря показались акулы – огромные, страшные рыбы с острыми зубами, с широко открытой пастью. Они погнались за пиратами и скоро проглотили их всех до единого» - чему Айболит был несказанно рад.

Как это всегда случается с побежденным злом, оно просто становится частью добра. Или как в сериале «Бандитский Петербург» добро становится частью зла: криминальный авторитет Антибиотик тоже по-своему лечит - решает проблемы. Во взаимоотношениях добра со злом иначе не бывает.

Нашего доктора в сказке ожидает подарок от обезьян в виде двухголового вечно бодрствующего чуда тянитолкая – воплощения садо-мазохизма. Тянитолкай - тяни и толкай, притягивай и отталкивай, отвергай и страдай от одиночества, нападай и жалуйся, что на тебя напали - очень подходящее название для сказочного садо-мазо образа. Доктор Айболит через подарок обезьян восстанавливает целостность и возвращает отщепленную садистическую часть. Позже мы узнаем, что ненадолго.

- А видел ли он тянитолкаев? - спросила третья обезьяна.
- Нет, тянитолкаев он никогда не видал, - отвечала Чичи - Ещё не было ни одного человека, который видел бы тянитолкаев.
- Хорошо, — сказали обезьяны. — Теперь мы знаем, что подарить доктору: мы подарим ему тянитолкая.
Других зверей вы можете поймать, когда они заснут и закроют глаза. Вы подойдёте к ним сзади и схватите их за хвост. Но к тянитолкаю вы не можете подойти сзади, потому что сзади у тянитолкая такая же голова, как и спереди.
Когда ему хочется спать, то сначала спит одна голова, а потом другая. Сразу же весь он не спит никогда. Одна голова спит, другая глядит по сторонам, чтобы не подкрался охотник. Вот почему ни одному охотнику не удавалось поймать тянитолкая, вот почему ни в одном цирке, ни в одном зоологическом парке этого зверя нет.
Тянитолкай - самый редкостный зверь наших африканских лесов.

Тянитолкаи живут лишь в природе, да и то не везде. И уже тем более они не водятся в вольерах человеческого сознания, из которого вытесняется или мазохизм, или садизм. Когда проявляются садистические тенденции, мазохизм спит и, наоборот, страдающий, бессильный временно безопасен. Тянитолкай же это природное совершенство и целостность противоборствующих тенденций. Два в одном, по очереди и одновременно. В отличие, например, от кентавров, у которых помимо животного есть и человеческое начало, тянитолкай это полностью зверь - бессознательное и к тому же постоянно бодрствующее единство садизма и мазохизма.

Как и обещано детям, доктор Айболит дарит им тянитолкая, с которым они становятся неразлучными друзьями. Догадка Чуковского, что в детском сознании отвержение, притеснения и наказания могут восприниматься как проявления любви, толерантность к насилию, являющееся проявлениями мазохизма воспринимается способом сохранения отношений, а садизм с мазохизмом неразличимы и могут бесконфликтно пребывать вместе? Сам же доктор после этого подарка детям снова становится воплощением рафинированного мазохизма.

Не доктор, а тянитолкай решает вопрос с Варварой, просто сбросывая ее в море вслед за Бармалеем. Чтобы доктор Айболит остался жить в своем маленьком домике без этого вредного существа и все хорошие были счастливы.

Через три года, когда необычное животное полностью одомашнилось, а зло вернулось в детский сказочный мир Айболита в образе реинкарнации Бармалея беглого пирата Беналиса.

И вдруг кто-то подбежал к Айболиту и сильно ударил его по плечу. Это был разбойник Беналис.
– Здравствуй, доктор! – сказал он и засмеялся отвратительным смехом. – Что? Не ожидал меня встретить здесь, в этом городе? Наконец-то я разделаюсь с тобой!

Не бывает счастья, без несчастья, светлого без темного, добра без зла. Если история не закончилась, зло должно появляться снова и снова. Беналис нападает на доктора, сжигает его дом, чтобы потом опять же утонуть. Все зло уходит в море, как бессознательное оно принимает в себя все вытесненное и отщепленное.

В завершении сказки есть оптимистичные ноты:

Доктор Айболит переживает серьезный кризис через символическую встречу со смертью в холодном колодце и поиск новой хорошей матки, в которой должно произойти его повторное рождение.

– Верно, верно! – сказал Айболит. – Но я не горюю. Я счастлив, что все вы остались в живых и никто из нас не пострадал от пожара. А если дом негоден для жилья – что ж!– я уйду на берег моря, отыщу там большую пещеру и буду жить в пещере вместе с вами.
– Зачем искать пещеру? – промолвил медведь. – Идём ко мне в берлогу: там темно и тепло.
Нет, лучше ко мне, в колодец! – перебила лягушка. – Там и сыро, и прохладно, и мокро.
Нашла куда звать: в колодец! – сердито сказал старый филин, только что прилетевший из лесу. – Нет, пожалуйста, иди ко мне, в моё дупло. Там немного тесновато, но уютно.
Благодарю вас, милые друзья! – сказал доктор. – Но всё-таки я хотел бы поселиться в пещере!
- В пещере! В пещере! – закричал Крокодил и помчался вниз по Вентурийской дороге.
За ним Карудо, Бумба, Авва, Чичи и Хрю-Хрю.
- Идём искать пещеру, пещеру, пещеру!

Бобры строят Айболиту новый деревянный дом гроб, куда его приносят еле живым. Здесь доктор перерождается, набирается сил, "взрослеет" и наконец-то начинает вести себя не как спаситель - моральный мазохист с превосходством над злодеями, но и как обычный взрослый человек, умеющий буднично заботиться о себе. Временами он просто так без привычного для него поиска страданий и страдающих прогуливается по лесу или в поле. Если бы такое произошло в терапии, то мы бы расценили это как значительный прогресс и психологическое взросление.

Доктор гладил его пушистую шерсть. На спинку кресла взобрался Карудо и стал рассказывать какую-то историю. История была печальная. Слушая её, Крокодил плакал такими большими слезами, что возле него образовался ручей. Но кончилась история очень весело, так что Джамбо, Робинзон и Чичи захлопали в ладоши и чуть было не пошли танцевать.
Но об этой истории когда-нибудь после. А сейчас давайте отдохнём. Закроем книгу и пойдём погуляем.

___________________

«Мама роди меня обратно»
____________________

Следующая история о перерождении злого Бармалея является ремейком окончания предыдущей истории, где Айболита выносила пещера, и он родился заново. Судя по продолжению темы, повторное рождение является для Чуковского особенным мотивом в творчестве.

Со злым Бармалеем все проще и не так интересно как с Айболитом, садизм примитивнее мазохизма. Единственное, что есть примечательного в этой истории это концентрация всеобщего насилия. От «Айболита» (1917) до «Бармалея» (1925) - годы большевистского переворота и Гражданской войны. Возможно, этим и объясняется зашкаливающий уровень агрессии в этом стихотворении.

Все участники событий, включая родителей и детей, пугают, издеваются, пытаются убить или съесть друг друга. Исключение составляет лишь доктор Айболит. Если надо убрать противника, он доверяет это другому персонажу или стечению обстоятельств. История начинается с того, что Танечке и Ванечке строго - настрого запрещают ходить в Африку. И именно туда убегают глупые дети, чтобы проявить себя совершенно бесстрашно и бессовестно.

Нам акула Каракула
Нипочём, нипочём,
Мы акулу Каракулу
Кирпичом, кирпичом,

Мы акулу Каракулу
Кулаком, кулаком!
Мы акулу Каракулу
Каблуком, каблуком!

Испугалася акула
И со страху утонула,-
Поделом тебе, акула, поделом!

Но вот по болотам огромный
Идёт и ревёт бегемот,
Он идёт, он идёт по болотам
И громко и грозно ревёт.

А Таня и Ваня хохочут,
Бегемотово брюхо щекочут:
"Ну и брюхо,
Что за брюхо -
Замечательное!

Не стерпел такой обиды
Бегемот,
Убежал за пирамиды
И ревёт

Далее маленькие насильники по известному сценарию сами превращаются в жертв людоеда.

Я кровожадный,
Я беспощадный,
Я злой разбойник Бармалей!
И мне не надо
Ни мармелада,
Ни шоколада,
А только маленьких
(Да, очень маленьких!)
Детей!

Он страшными глазами сверкает,
Он страшными зубами стучит,
Он страшный костёр зажигает,
Он страшное слово кричит:
"Карабас! Карабас!
Пообедаю сейчас!"

Дети плачут и рыдают,
Бармалея умоляют:
"Милый, милый Бармалей,
Смилуйся над нами,
Отпусти нас поскорей
К нашей милой маме!

Айболит, пытаясь спасти детей, попадает в костер, Бармалей его жарит, а Айболит кричит ай-болит. На счастье мимо проходят горилла с крокодилом, и крокодил по просьбе доктора глотает Бармалея, который хотел проглотить детей. Все кроме Бармалея рады и пляшут, а Бармалей плачет в животе крокодила. Доктору становится жалко своего врага и его освобождают. Происходит то самое новое рождение Бармалея и его везут в Ленинград. До блокадного голода и людоедства в Ленинграде остается около 20-и лет и бывший людоед пока не представляет угрозы.

Совершенно чумовое, но очень энергичное, заряженное садо-мазохистической энергией стихотворение, ставшее классикой детской литературы. Не могу не поделиться выдержкой из умилительной рецензии к «Бармалею»:

Чуковский добился своей цели напугать малышей, родителям при чтении этой сказки важно использовать жестикуляцию и «страшный» голос. Детям эта сказка будет уроком: нужно слушаться родителей и не делать ничего без их ведома. Мы, конечно, знаем, что автор при помощи Бармалея не столько пугает детей, сколько использует художественные приемы воспитания. Сказка написана с юмором и заканчивается прощением всех обид.

Я не смог увидеть юмор в «Бармалее» и следов автора этого оправдания садизма тоже не нашел, но, очень схожие приемы воспитания детей предлагает и современный автор психологических сказок для детей Н.И. Козлов «Приучайте ребенка вас слушать и слушаться»:

Ребенок должен знать, что ваши слова не пустышки, и если вы предупредили, что не убранные игрушки выбрасываются, они действительно исчезают. Если родитель обращается к ребенку с просьбой уверенно, зная, что у него есть рычаги влияния, на такую просьбу ребенок отреагирует.

Это да, рычагов влияния на ребенка предостаточно, не понял с игрушками, можно лишить ужина, поставить на горох, выпороть.

___________________

«Пробоины Мойдодыра»
____________________

История начинается с полтергейста - паранормального феномена, который часто наблюдается в связи с маленькими детьми. Возможно, К. Чуковский встречал с чем-то подобным в своем детстве или картина нарисовалась из бессознательного автора.

Отчего же все кругом,
Завертелось,закружилось
И несется кувырком

Нередко прослеживается связь между полтергейстом и ребенком, переживающем серьезную психологическую травму, которая приводит к диссоциативным нарушениям и высвобождает энергию бессознательного комплекса.

Вдруг из маминой из спальни,
Кривоногий и хромой,
Выбегает умывальник
и качает головой

Из маминой спальни могут раздаваться не всегда обычные и приятные для детского слуха звуки - материнское глубокое дыхание, стоны в то время когда взрослые думают, что ребенок уже спит. По-моему это об отце, который причиняет маме боль и является угрозой ребенку.

Я - Великий Умывальник,
Знаменитый Мойдодыр,
Умывальников Начальник
И мочалок Командир!
Если топну я ногою,
Позову моих солдат,
В эту комнату толпою
Умывальники влетят,
И залают, и завоют,
И ногами застучат,
И тебе головомойку,
Неумытому, дадут -
Прямо в Мойку,
Прямо в Мойку
С головою окунут!

Чувство вины за неопрятность и чувство стыда за то, что стал свидетелем чего-то плохого, от чего плохим и грязным ребенок чувствует самого себя. Он пытается спастись от испытанного ужаса, найти защитника на улице, но там встречает знакомого крокодила, который любит своих детей и выглядит как спаситель, но потом оборачивается своей пугающей стороной. Скорее всего, тоже про папу:

Вдруг навстречу мой хороший,
Мой любимый Крокодил.
Он с Тотошей и Кокошей
По аллее проходил
И мочалку, словно галку,
Словно галку, проглотил.
А потом как зарычит
На меня,
Как ногами застучит
На меня:
«Уходи-ка ты домой,
Говорит,
Да лицо своё умой,
Говорит,
А не то как налечу,
Говорит,
Растопчу и проглочу!»
Говорит.

Избавлением является лишь полное подчинение воли ребенка грозным фигурам умывальника и крокодила, формирование навязчивостей и перфекционизма, как защиты от стыда.

Как пустился я по улице бежать,
Прибежал я к умывальнику опять.
Мылом, мылом
Мылом, мылом
Умывался без конца.

Далее следует поощрение и моралите со стыдящим посланием.

Надо, надо умываться
По утрам и вечерам,
А нечистым Трубочистам - 
Стыд и срам! Стыд и срам!

«Сказку Корнея Ивановича Чуковского Мойдодыр я до сих пор с удовольствием читаю своей дочке. Надеюсь, что Ваша деточка будет ее читать с таким же удовольствием, – пишет Мама. «И была в этом имени, да и в сказке вообще, какая-то притягательная таинственность.  И оттого становилась сказка еще увлекательнее и интереснее».

Трансгенерационные травмы от раннего сексуального опыта, от насилия над матерью, передающиеся в роду от женщины к женщине, отсутствующий в жизни ребенка отец в образе кривоного умывальника и животного в шляпе, для кого-то действительно увлекательны. Энергии там много, но она связана с садистическими аспектами бессознательных комплексов и провоцирует формирование мазохистической защиты.

___________________

«Несчастная мать - обосранные дети» 
____________________

Следующее стихотворение является продолжением предыдущей темы, только здесь главным героем мы видим не травмированного пристыженного ребенка, а женщину без возраста – бабу Федору (мать писателя?)

Судя по ее главному страху быть оставленной всеми Федора одержима комплексом сироты. Травмированная сама, она ведет себя садо-мазохистически и травмирует других. Мы не знаем, может Федора не смогла создать семью и бездетна, а может, разведена и ее муж покинул ее, давая пример детям.

Самоварище сидит
И товарищам кричит:
«Уходите, бегите, спасайтеся!»
И в железную трубу:
«Бу-бу-бу! Бу-бу-бу!»

Дети Федоры десубъективированы до уровня вещей – домашней утвари. Как и в других произведения Чуковского здесь опять все страдают, и одинокая Федора и ее дети-вещи.

Но ответило корыто:
«На Федору я сердито!»
И сказала кочерга:
«Я Федоре не слуга!»

А фарфоровые блюдца
Над Федорою смеются:
«Никогда мы, никогда
Не воротимся сюда!»

Вместо родительского благословения дети Федоры слышат угрозы и запугивание страшной жизнью за пределами родительского дома.

Вы в канаву упадёте,
Вы утонете в болоте.
Не ходите, погодите,
Воротитеся домой!

Но тарелки вьются-вьются,
А Федоре не даются:
«Лучше в поле пропадём,
А к Федоре не пойдём!»

И ответила посуда:
«Было нам у бабы худо,
Не любила нас она,
Била, била нас она,
Запылила, закоптила,
Загубила нас она!»

«Да,- промолвил медный таз,-
Погляди-ка ты на нас:
Мы поломаны, побиты,
Мы помоями облиты».

Мы встречаемся с детским страхом сепарации и привязанностью к любящему объекту. Как бы ни было тяжело в грязном доме с садо-мазохистической атмосферой, там все знакомо, привычно и хочется вернуться назад. И даже в Федоре, вышедшей из темного леса и неспешно как зомби, преследующей своих жертв, есть что-то родное.

А посуда вперёд и вперёд
По полям, по болотам идёт.
И чайник шепнул утюгу:
«Я дальше идти не могу».
И заплакали блюдца:
«Не лучше ль вернуться?»
И зарыдало корыто:
«Увы, я разбито, разбито!»
Но блюдо сказало: «Гляди,
Кто это там позади?»

И видят: за ними из тёмного бора
Идёт-ковыляет Федора.

И сказала скалка:
«Мне Федору жалко».
И сказала чашка:
«Ах, она бедняжка!»
И сказали блюдца:
«Надо бы вернуться!»
И сказали утюги:
«Мы Федоре не враги!»

Мораль, которую должны вынести дети из этой истории вроде очевидна «Не будьте такими как Федора». А если ребенок, почувствовавший к ней теплые чувства и пожалел, то есть является такой же сиротой, как и Федора, то надо встать на путь исправления.

Исправленной респектабельной версией Федоры, видимо, надо считать чистоплотных женщин, идеальных хозяек, которые гоняются за каждой пылинкой, дом которых содержится в идеальной чистоте и порядке. Но это только видимость противоположности. Это все те же несчастные Федоры, спрятавшие под маской перфекционизма сиротский стыд.

__________

О чем эта статья? 
__________

 В лингвистическом анализе волшебных сказок В.Я. Пропп («Морфология «волшебной сказки») выделяет компоненты, которые мы встречаем и в авторской сказке у Корнея Чуковского:

Нарушение запрета, подвох, вредительство, противодействие, встреча с дарителем, перемещение в иное царство, борьба, победа, трудные задачи и решения, ликвидация беды, погоня, спасение, трансфигурация - преображение героя, наказание антигероя, свадьба или воцарение.

Детские сказки это не сентиментальные мелодрамы, а настоящие героические истории с настоящими драмами. Во многих сказках присутствует темы сиротства, умершей мамы, убитой коровы, притеснения мачехой, выгнанных в лес детей, опасностей и пр. Многие сказки довольно жестоки и сопоставимы по интенсивности переживания с кризисами пограничного и психотического уровня.

Ребенок слушает сказки и смотрит экранизации с совершенно серьезным лицом, фантазийное и реальное для него едины. Он формирует сценарии будущей жизни. Потому народные и волшебные сказки, мифы и сказания, эпос и баллады всегда имеют позитивную развязку. Проходя через сюжет, ребенок преображается вместе с героем и обогащается средствами преодоления кризисов. Сказка не призвана воспитать ребенка запуганным и послушным. Истории Корнея Чуковского, к сожалению, и начинаются с сиротских мазохистических страданий, и ими же заканчиваются.

Фоносемантика произведений Чуковского показывает перегруженность его текстов для детей темами угрозы и опасностей. Названия сказок и стихов, имена героев, слова в тексте звучат угрожающе за счет шипящих, свистящих, жужжащих и рычащих звуков.

Возьмем для сравнения сказки современницы К. Чуковского английской писательницы Беатрис Поттер, написанные для детей того же возраста. Прочитайте названия вслух, почувствуйте на вкус, попробуйте угадать содержание и посыл сказки.

Корней Чуковский	Беатрис Поттер
Тараканище	Ухти-Тухти
Краденное солнце	Кролик Питтер и его друзья
Бармалей	Повесть о бельчонке Тресси
Собачье царство	Про миссис Тигги-Мигл
Федорино горе	Мышка миссис Кроохотуля
Мойдодыр	Про бельчонка по имени Орешкин
Муха-Цокотуха	Флопси, Мопси и Ватный Хвост
Крокодил	Сказка про котенка Тома

Рекомендую:

Написанное здесь не является критикой писателя, который всю жизнь преодолевал в себе комплекс сиротства, присутствующий, к слову сказать, в каждом человеке. Это рассуждения о том, что у Чуковского не было сил и ресурсов представить для себя и своих маленьких читателей выход из проблемы. Автор не только выразил свою незащищенность, но и сформировал особую садо-мазохистическую реальность при помощи слов.

Сказки К. Чуковского как отражение его переживаний и жизненного пути заслуживают внимания биографов, литературоведов, психологов и даже историков. Но я воздержусь читать своей внучке сказки про то, как люди и животные изощренно мучают, насилуют, убивают друг друга и все это идет по замкнутому кругу. Пусть она встретится с проявлениями насилиями как можно позже, когда ее психика будет обладать более зрелыми зашитами. А то, что несколько поколений (как минимум четыре) уже выросло в этой садо-мазохистической традиции не является достаточным основанием транслировать своему ребенку сценарии насилия и страданий. Тем более, что есть выбор, что почитать детям.

Сам Чуковский переживал, что именно сказки и детские стихи стали его визитной карточкой: «в представлении многих читателей я, кроме „Мойдодыров“ и „Мух-Цокотух“, вообще ничего не писал». Тем ни менее это случившийся факт и всенародная известность Корнея Чуковского связана с садо-мазохистическими историями для детей.

© Сергей Дрёмов (29.09.2017 г.)

Читать по теме:

Комплекс сироты: Родившиеся под несчастливой звездой