
Обращение к родителям (Б. Хеллингер)
Жизнь
Когда мы говорим о том, что родители дают, а дети берут, мы говорим не о каком-то «давать» и «брать», а о «давать жизнь» и «принимать жизнь». Давая детям жизнь, родители дают не что-то им принадлежащее. Поэтому родители не могут ни что-то прибавить к жизни, которую они дают, ни что-то из нее убрать или оставить себе. А потому и дети, получая от родителей жизнь, не могут ни что-то к ней прибавить, ни что-то из нее убрать или от чего-то отказаться. Ведь у них не просто есть родители. Это их родители.
А потому к порядку любви относится то, что ребенок принимает свою жизнь такой, какой ее дают родители, целиком, и соглашаются со своими родителями, такими, как они есть, не желая чего-то иного.
Такое принятие смиренно. Оно означает согласие с той жизнью и той судьбой, какими они даны мне через моих родителей: с границами, которые тем самым для меня установлены, с возможностями, которые мне дарованы, с вплетенностью в судьбу этой семьи и ее вину, ее тяжелое и легкое, что бы это ни было.
Мы можем почувствовать действие такого принятия на себе, если представим, что встаем на колени перед отцом и матерью, глубоко, до земли, склоняемся, протягиваем вперед руки открытыми ладонями наверх и говорим родителям: «Я чту вас». Затем мы выпрямляемся, смотрим отцу и матери глаза и благодарим их за подаренную нам жизнь. Например, такими словами:
Благодарность на заре жизни
я принимаю ее от тебя
всю, целиком,
с чем бы это ни было связано.
Я принимаю ее по полной цене,
которой она стоила тебе
и которой она стоит мне.
Я чего-нибудь в ней добьюсь,
тебе на радость.
Это не должно было быть напрасно.
Я крепко ее держу и дорожу ею,
и если мне будет позволено,
я передам ее дальше, так же как ты.
Я принимаю тебя как мою маму,
а я для тебя – твой ребенок.
Ты – та, кто нужен мне,
а я тот ребенок, который нужен тебе.
Ты большая, а я маленький (-ая).
Ты даешь, а я беру, дорогая мама.
Я рад (а), что ты приняла папу.
Вы оба – те, кто мне нужен.
Только вы!»
И то же самое отцу:
я принимаю ее от тебя
всю, целиком,
с чем бы это ни было связано.
Я принимаю ее по полной цене,
которой она стоила тебе
и которой она стоит мне.
Я чего-нибудь в ней добьюсь,
тебе на радость.
Это не должно было быть напрасно.
Я крепко ее держу и дорожу ею,
и если мне будет позволено,
я передам ее дальше, так же как ты.
Я принимаю тебя как моего отца,
а я для тебя – твой ребенок.
Ты – тот, кто нужен мне,
а я тот ребенок, который нужен тебе.
Ты большой, а я маленький (-ая).
Ты даешь, а я беру, дорогой папа.
Я рад (а), что ты принял маму.
Вы оба – те, кто мне нужен.
Только вы!»
Кому удается этот шаг, тот в ладу с собой, он знает, что с ним все в порядке, и чувствует себя цельным.
Отказ
Некоторые полагают, что если они примут родителей таким образом, то к ним может перейти и что-то плохое, что-то, чего они боятся. Например, какая-то характерная особенность родителей, какое-то заболевание или вина. И тогда они закрываются и для того хорошего, что дают им родители, и не принимают жизнь в полной мере.
Многие из тех, кто отказывается принять родителей полностью стремятся восполнить этот недостаток. Тогда они стремятся, например, к самореализации и просветлению. В таком случае поиск самореализации и просветления – это всего лишь тайный поиск не принятого еще отца или не принятой еще матери. Но тот, кто отвергает своих родителей, отвергает и самого себя и в результате чувствует себя несостоявшимся, слепым и глухим.